Онода, глава II, продолжение 3

 Хиро Онода  

Тридцать лет войны на моём острове Лубанг  

 

Глава II  

(продолжение 3 главы II, 

предыдущие части: 

начальные комментарии, 

глава I целиком, 

начало главы II, 

продолжение главы II, 

продолжение 2 главы II) 

 

Японские газеты в Ханькоу стали клеймить тех из нас, кто посещал Французскую концессию, выражением «отбросы Азии», и каждый, кто задерживался в бальном зале после полуночи, рисковал быть остановленным японской военной полицией. 

 

Поскольку меня в большой степени лишили того, что являлось моим величайшим наслаждением, я решил научиться петь и начал брать уроки пения. Некоторые ребята из музыкального коллектива, выступавшего во Французской концессии, уже предлагали давать мне уроки музыки в дневное время, но я не верил в то, что мои пальцы когда-либо могут стать достаточно проворными для того, чтобы позволить мне играть на трубе или кларнете. Пение показалось мне лучшим выбором. Я практиковался в основном в исполнении блюза и танго и временами не спал всю ночь, слушая пластинки на установленном мной в своей конторе электрическом проигрывателе марки «Виктрола». 

 

[«Виктрола» — марка проигрывателей грампластинок, производилась американской компанией «Виктор токинг машин компани», многие модели выполнялись в виде стилизованной под мебель массивной тумбы; марка «Виктрола» существует до сих пор, а компания «Виктор токинг машин компани» после ряда слияний, поглощений и разделений сейчас называется RCA (в США) и JVC (в Японии).] 

 

В один прекрасный день мая 1942 года меня вызвали для прохождения военно-медицинского обследования призывной комиссии и сразу же признали годным к службе. Тем же вечером я отправил своей семье в Вакаяме проводную телеграмму следующего содержания: «Годен. Призван. Банзай!». Вскоре после этого мне сообщили, что я зачислен в 61-ый пехотный полк в Вакаяме.

 

[Вакаяма — город в той же японской префектуре (области) Вакаяма, что и город Кайнан, где родился Онода; оба города расположены по соседству.

 

Банзай! — японский клич радости и торжества, приблизительно соответствует русскому «ура!».]

 

Я считал, что мне пошло бы на пользу набрать оптимальную физическую форму; в августе я закончил работу в фирме «Тадзима Ёко» и возвратился в Вакаяму. Когда я оказался дома, то стал проводить дни, плавая в океане, который простирался по соседству, а вечерами практиковался в кендо в спортзале базы местной полиции. Я не упражнялся в этом уже очень долгое время, но, когда оканчивал среднюю школу, у меня уже был второй уровень, и господин Сасаки, мой учитель, призвал меня попытаться добиться повышения в классе до следующего уровня, что, по его мнению, могло бы принести мне пользу в армии. Мой длительный период бездействия в спорте привёл к тому, что я подошёл к экзамену на повышение в классе до третьего уровня с определённой нервозностью, но, как бы там ни было, мне удалось сдать его. В любом случае даже после этого я продолжал упражняться в спортзале через день до тех пор, пока меня не призвали под ружьё.

 

Уезжая, я пообещал матери, что вернусь с военной службы простым рядовым солдатом. Несмотря на то что в средней школе я прошёл курс первоначальной военной подготовки, что давало мне право на сдачу экзаменов для поступления на курс подготовки младшего командного состава, я считал, что не создан быть офицером и что мне не шло ношение формы, которая отличалась бы от формы остальных, а также что стоять столбом перед остальными в этой форме с гордым видом и выкрикивать приказы было не для меня. Двух звёздочек простого рядового солдата было достаточно для меня. По крайней мере, так я думал тогда.

(продолжение следует)